Теркин на Донбассе

тень берёзы на снегу
месяц будто финка
отыскать я не могу
где моя тропинка
где свои чужие где
отрыгнул я мата –
(вот же вышел по нужде
да без автомата)

наступаем мы теперь
иже херувимы
и от дружеских потерь
Господом хранимы
я присел – вокруг гляжу –
снег лежит нетронут
(был приказ по блиндажу –
не жалеть патронов)

закатился я в овраг
(не теряю веру)
а в овраг-то вижу враг
заглянул (до ветру)
он сперва создал проблем –
рыпался ершисто
так ребята взял я в плен
первого фашиста

над Донбассом снегопад
мечет пух да перья
и фашистов всех подряд
в плен беру теперь я
дали ворогу мы бой
много повидали –
до Варшавы и – домой
(на груди – медали)

март

в небе над Донбассом сокилы парят
человечьим мясом кормят соколят
на земле – короче – тоже неуют
и до рвоты очи вороны клюют

не найдёшь синицы нет кукушек тут –
остальные птицы от войны бегут
полетят над нами гуси-лебедя
чёрными корнями в небо уходя

станет очень грустно им смотреть во след
птицы – те вернутся а вот люди – нет
в небе над Донбассом – синева да дым
небо над Донбассом мы не отдадим

май

посреди Европы на краю Руси
роем мы окопы (а «зачем» спроси) –
для родной пехоты роем вдоль леска
блиндажи да доты (а позади Москва)

доски-брёвна-брус да профнастил
(чтоб наш фронт врага не пропустил)

нашей обороны не открыть гвоздём
и клюют вороны жирный чернозём
(хлебна генералам эта дребедень
а нам башляют налом – восемь тысяч в день)

не корысти ради – ради жизни впредь
роем чтобы правде кривду одолеть
напрягая жилы через не могу
роем мы могилы нашему врагу

враг сидит на дозе с нас не сводит глаз
но ползёт бульдозер (если дан приказ)
если рыть упрямо (и не пасть от пуль)
сделаешь пол ляма (с мая по июль)

ляхи прут и немец и укроп
на пути у них – окопокоп
вот опять затявкал миномёт
(тот кто был на фронте тот поймёт) –
доски-брёвна-брус да профнастил …

июнь

как у нас в «Магните» хвать её охрана
с полною телегою жратвы:
- а вам извините уходить не рано
или может перейдём на «вы»
провели учтиво разговор короткий
и вопрос ей задали простой:
три бутылки с пивом три бутылки с водкой
три кило с копчёной колбасой

хор:
три бутылки с пивом три бутылки с водкой
три кило с копчёной колбасой

она говорит хотела я на фронт солдату
я же у него родная мать
но раз такое дело то внесу оплату
и не надо кипишь поднимать
то ж для сына Яшки служит он в разведке
и ему бывает нелегко –
ништяки-вкусняшки прянички-конфетки
и конечно «Птичье молоко»

хор:
три бутылки с пивом три бутылки с водкой
три кило с копчёной колбасой

сразу возле кассы возмутились массы:
- отпускай её а то – хана
как у нас в «Магните» даром всё берите
раз невиноватая она
всё у нас для фронта для победы нашей –
заходите люди к нам в «Магнит» -
чай да макароны спички соль да каши –
на войне запас не повредит

хор:
три бутылки с пивом три бутылки с водкой
три кило с копчёной колбасой

вот разведчик Яшка станет генералом
и в «Магнит» нагрянет (не в упрёк)
скажет «здравствуй мама» и оплатит налом
фронтовой магнитный сухпаёк
… не вернётся Яшка – только каждый месяц
мать его заходит (как часы)
отдаём ей пиво отдаём ей водку
три кило копчёной колбасы

хор:
ништяки-вкусняшки прянички-конфетки
и конечно «Птичье молоко»

июнь

в долине где воды могучего Ганга
бегут в океан приключилась поганка –
слепые пришли на базарную площадь
застряли слона осязая на ощупь

критерием истины – чувственный опыт –
тот ногу приобнял а этот – за хобот
кто за ухо держит смеётся «о чём вы –
я плоским как миска назвать предпочёл бы»

он твёрдый как камень – нет мягкий как глина –
шумели слепые вокруг исполина
водили ладонями пальцами мяли
но мненья слепые не поменяли

поверхность одну шлифовали мы кожей
но слон на слона выходил непохожий
у каждого свой – замолчали печально
слепой головой сокрушённо качая

сидели слепые в пыли у дороги
так что про слона нам известно в итоге
щекотно слону под невежды нажимом
остался как прежде слон непостижимым

июнь

однажды как-то звери-либералы
решили на восток идти в поход
собрались – прибалтийские шакалы
гиена Польши и германский крот

идут – у всех икота и одышка
и думают – не дёрнуть ли назад – 
осёл козёл петух баран мартышка
короче европейский зоосад

а у нас компания крутая –
слон индийский русский наш медведь
да ещё дракончик из Китая –
нас попробуй сука одолеть

их на восток ведёт орёл пиндосов
британский лев плетёт свою игру
и на подмогу свой покинув остров
к ним даже прискакало кенгуру

но на востоке им совсем не рады
бивали говорят уже не раз
и не помогут скунсы из Канады
и даже с Гондураса дикобраз

вот такая получилась басня
вот такой сюжета поворот
а мораль – почаще улыбайся
и к тебе потянется народ
а у нас компания крутая…

июнь

зато не скучно жить в экстриме
(тому кто сам живой пока) –
случилось как-то в Третьем Риме
восстанье (типа Спартака)
а в полночь не летали дроны
и мирно спал народ христов
как беглых зеков эскадроны
он жестом двинул на Ростов

на Русь итак – врагов орава
трещит оставленный рубеж
ай да Спартак (ну не красава?)
подбил сидельцев на мятеж
теперь мундир его обдристан
но (се ля ви) не сдашь назад –
его считали декабристом
(а он агентом был Мосад)

и вот Спартак шлифует нары
лишённый социальных благ
и сочиняет мемуары
(как Солженицын про ГУЛАГ)
нас англосаксы обвиняли
что Спартаку мы дали яд –
его в итоге обменяли
(на Пугачёву говорят)

в походе этом обречённом
так мало смысла было – но
маячил Разин с Пугачёвым
Котовский с батькою Махно
была в безумном том походе
сквозь липкой полночи мазут
мечта о русском беловодье
где все по совести живут

март

на воду гуси сели (это запало мне)
где-то на Енисее (или на Колыме)
это как символ веры – жизни их смысл всей
гуси летят на север новых создать гусей

это важней искусства это не режет слух
гуси на Русь вернутся гуси на воду плюх
гуси они вне жанров (что им «Квадрат» Магрит)
родина динозавров – это для них магнит

в ветер попутный веря трудный верша полёт
снова к пространству время нитка гусей пришьёт
это зовут любовью – это закон такой –
Камою Леной Обью Волгою и Окой

июль

если под ребро да под бро-нежелет
главное бро ни о чём не жалеть
будет «ох» и «ах» «как же так» «ну и ну»
только не за страх ты пошёл на войну

больно злые силы раскатали губу
надо за Россию полежать во гробу
за слезу ребёнка за «небось» да «авось»
чтобы там где тонко никогда не рвалось

богатырь былинный
Бумбараш (ядрёна вошь)
жаль уже Берлином
и Варшавой не пройдёшь
жаль не станешь старым
(внуки-мудрость-быт) –
журавлиным станом –
в небо и – забыт

если под ребро да под бро-нежелет
главное бро ни о чём не жалеть
был ты за добро и лица не терял
главное-то бро как сказать матерям

нет тебя на свете – путь окончил земной
над державой ветер носит твой позывной
а они остались – время дальше течёт
им – деньжат на старость и респект и почёт

июль

шоб ты понимал приехал в Жмеринку
агитатор (сопли по усам)
воевать с Россией за Америку
хлопчиков ловил по адресам
выдали БК и амуницию
обещали гривны и медаль
(для борьбы с жидами-коммунистами
ничего Америке не жаль

хай живе родимая Украина –
шоб вошли в Европу мы скорей
надо разбомбить шо не украдено
и погнать из Крыма москалей
вот когда начнётся жизнь богатая
(как сказал из НАТО генерал)
надо только бобнуть йомбу атомну
шоб русню отбросить за Урал

вот ложимся мы в окопы скользкие
(хлопчики желаньем не горят)
позади головорезы польские
и свои (бандер-заградотряд)
прилетает сразу им хреновина
(после нам сказали – «Солнцепёк»)
заиграло Вагнера с Бетховиным
мы же – руки в ноги наутёк

вот в плену томимся мы всей Жмеринкой
(подлечились создали уют)
Слухай кум да хрен бы с той Америкой
в(нам и тут пошамать выдают)
вот зажмурят москали Америку
сразу мир настанет насовсем
и тогда воротимся мы в Жмеринку
(Жмеринка вона понад усем)

июль

по траве по тарусской неброской росистой
к Заболоцкому как-то приходит Ракицкий
обсуждают они на потомков взирая
на гулаговских пнях воссоздание рая

вдруг Цветаева входит (под ручкою – Бродский)
по траве по тарусской росистой неброской
посмеялись о чём-то вздохнули и вышли
да – к Ракицкому в сад за наливкой из вишни

а потом вчетвером у Петра и у Павла
на Оку выходили торжественно-плавно
Паустовский с железной там ждал их собакой
на гитаре Шиленского Рихтер бабахал

и – на вёрсты окрест окоём над Окою
(живы все никогда я глаза не закрою)…

сентябрь

Захарьин Г.А. (1829-1897) – русских врач-терапевт,  заслуженный профессор Московского университета,  основатель московской клинической школы (среди пациентов: Чехов, Толстой, император Александр-миротворец). Григорий Захарьин вошёл в историю как гениальный диагност и клиницист, как отъявленный грубиян, человек жадный до денег и щедрый благотворитель. И даже уже после смерти Г.А. Захарьина на его средства была построена больница в подмосковном Куркино.

в клинике профессора Захарьина
где в окно впадает речка Сходня
за свои деяния нахальные
должен быть зарезан я сегодня

сей ансамбль – творенье Феди Шехтеля
(не модерн – в классической манере)
ехал сорок лет сюда я нехотя
(не осознавая в полной мере)

по-над Сходней – церковки купаленки
по запрудам – мельничек скрипенье
(в горле у меня – цветочек аленький
измелюсь я в жерновах терпенья)

тут сначала – господа да барышни
с книжками марксистскими чахоткой
бил фонтан играл оркестр чардаши
шёл профессор доброю походкой

в сорок третьем тут – эвакогоспиталь
для бойцов с раненьями грудными
в двадцать третьем (слава тебе Господи)
тут больнички «номер три» руины

тут теперь совсем иная публика
(кто – с тюрьмы а кто – с республик южных)
но как прежде лечатся от тубика
(и для «М» и «Ж» - единый нужник)

главный тут – хирург один под маскою
скользкий как хозяйственное мыло
и глаза – два скальпеля – не ласково
в сторону поблёскивают мило

(выгодная штука – палка кохова
битву с ней оплачивает полис –
можно много раз обрезать лёгкое
и наполнить так кармана полость)

увидал я тут немало грустного
(ведомо об этом в Сходне рыбам)
кладбищем зовут хирурга Трусова
за забором склон что над обрывом

ноябрь